Прогулка с Никитой Высоцким
Четверг, августа 5, 2010
Мы знаем эти адреса. Быть может, каждый день спешим по тем самым улицам, где жил, работал, любил, страдал поэт и актер Владимир Высоцкий.
Вот 1-я Мещанская, где, как поется в «Балладе о детстве», «родился и жил я и выжил». Большой Каретный — безмолвный свидетель бесшабашно-хулиганистой молодости. Камергерский переулок и школа-студия МХАТ, в которой Высоцкий учился. Улица Шверника, где родились его дети. Земляной Вал и легендарная Таганка, легендой которой он и сам стал. Харитоньевкий переулок, где регистрировали их брак с Мариной Влади. Малая Грузинская, где стоит последний дом поэта. Петровка, 38. Капитан Жеглов в исполнении Высоцкого еще больше прославил и без того знаменитый адрес…
По ним, этим улицам и улочкам, отправляемся вместе с сыном поэта Никитой Высоцким. Итак, Его Москва — глазами Его сына —->
ЗНАЧИМОСТЬ ОТЦА ОСОЗНАЛ В ДЕНЬ ПОХОРОН
Юго-Запад Москвы. Черемушки. Улица Шверника, дом 11, корпус 4. Именно здесь, в семье молодой актрисы Людмилы Абрамовой и никому тогда не известного безработного актера Владимира Высоцкого родился наш собеседник Никита Высоцкий. И хотя счастливое детство «под крылом» дружной семьи закончилось уже в 4 года, этот адрес он считает одним из самых значимых и в своей жизни, и в жизни отца.
— Эту квартиру отец вместе со своей мамой Ниной Максимовной получили в конце 63-го, — рассказывает Высоцкий-младший. — До этого бабушка почти 35 лет прожила на 1-й Мещанской, 61/2 (ныне — проспект Мира, 76. — прим. ред.). Я помню, наш микрорайон являл собой довольно любопытное зрелище. Насколько я понимаю, это была попытка освоить новые формы жизни. Застройка велась не как сегодня — точечно, а максимально комплексно: много домов, дворов, детских площадок. Даже бассейны были повсюду, в которых мы в жару купались.
Я как-то заехал туда уже перед самым сносом. Дом, типовую пятиэтажку-«хрущевку», ликвидировали как ветхий фонд. Если честно, мне очень жаль. Прежде всего, потому, что это дом моего детства, ну и, конечно, то самое место, где Высоцкий стал Высоцким.
Несмотря на то, что родители мало прожили вместе, этот период в жизни отца был переломным. Мама сыграла действительно значимую роль в становлении его как творческой личности. Ведь кем он был, когда они только начали жить вместе? Безработным актером. А в 68-м, когда они расстались, Высоцкого уже знала вся страна.
Разошлись супруги мирно. Никита Владимирович вспоминает, что мама старалась не обременять своими переживаниями и обидами маленьких детей. Отец вел себя по-мужски: прежде всего, быстро решил проблему с жильем — Людмила Абрамова с сыновьями Аркадием и Никитой переехали в большую квартиру на Беговой. Детей Высоцкий не забывал — несмотря на сумасшедшую занятость, выкраивал время и заезжал проведать.
— В этом не было системы, — продолжает Никита, — когда появлялась возможность, он забирал нас, и мы ехали гулять. Традиционных маршрутов не было: отец водил нас в театры, в парки, дарил игрушки. Однажды привез меня в Никулинский цирк на Цветном бульваре. После представления мы прошли за кулисы, и я увидел самого Юрия Никулина! Тогда я не воспринимал отца, как суперзвезду, а вот Никулин для меня был богом. Отец так запросто разговаривал с ним, что мне это показалось даже настоящим неуважением. Помню, мне тогда досталась программка с автографом небожителя, и я очень долго ее хранил. И вообще этот поход в цирк я долгое время считал чуть ли не самым значимым событием в жизни.
А вот когда отец как-то подписал мне свои пластинки и подарил журнал, посвященный его работе в кино, я не придал этому особого значения. Ну, журнал и журнал. Пусть себе лежит.
— Когда же вы поняли, кто Владимир Высоцкий, ваш отец, на самом деле?
— В день его похорон. Думаю, как и 99% людей, постоянно находившихся рядом с ним. Так всегда бывает. По-настоящему оценить масштаб личности и таланта человека могут лишь те, кто не являются его близкими или друзьями. Таких людей к моменту смерти отца было уже очень много. Я, например, слышал, что сама Ахматова цитировала его первые песни, не зная, кто автор, и говорила: «Вот это — поэзия!».
Понимаете, большое всегда видится на расстоянии. Да, я бывал на его концертах, ощущал, что 700—800 человек в данный момент с замиранием сердца слушают, как он поет. Но я же не мог одновременно быть во всех концертных залах Союза, не мог видеть всех тех, кто сейчас, в эту минуту, слушает его записи или смотрит его фильмы. Скажем, я знал, что родители одноклассников покупают пластинки Высоцкого, но обобщить это в целом по стране для меня, конечно, было тогда невозможно…
Мемориальный кабинет Высоцкого с Малой Грузинской
ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ
После развода с Абрамовой Высоцкий с Мариной Влади снимают у знакомых трехкомнатную квартиру на улице Матвеевской, в доме 6. Здесь, на Юго-Западе, они проживут три года. Сын Никита не раз бывал у отца. Он вспоминает, что дом был обставлен на западный манер: смешная надувная мебель и кресла-мешки, набитые чем-то вроде гречневой крупы. Садишься на них — и они сразу принимают форму твоего тела. В Москве подобная авангардная роскошь тогда, понятное дело, не водилась. Марина привезла ее из Франции.
Долгожданная собственная квартира появилась у них в 75-м. Красная Пресня. Малая Грузинская улица, дом 28. Пожалуй, самый известный московский адрес Владимира Высоцкого. И по сей день сюда «не заросла народная тропа». Вот только мемориальная доска в память о великом человеке, проживавшем здесь, медленно, но верно скрывается за зелеными «кулисами» камчатского кедрового стланика. Грустно…
— Тут был кооператив Союза художников-графиков Москвы. Изредка выделялись «квоты» и для тех, кто не имел прямого отношения к живописи, — рассказывает сын поэта. — Там, например, жили Никита Сергеевич Михалков и Александр Наумович Митта — его, кстати, отец сюда пристроил. До этого у отца не было собственного дома, так что этот дом на Малой Грузинской, где Высоцкий прожил с 75-го по 80-й год, стал его первым и последним личным пристанищем.
Описывая обстановку легендарной квартиры, Никита Владимирович замечает, что по сегодняшним меркам, ее, конечно, признали бы вполне обыкновенной, но для Москвы конца 70-ых это была настоящая роскошь. Три комнаты, европейский ремонт, правда, не имеющий ничего общего с нынешним евро, интересная мебель. А ведь еще и центр столицы, консьержка в подъезде! Высоцкий-младший вспоминает, что на стенах не было обоев, вместо этого их покрыли краской. Привычный линолеум на полу заменяло дефицитное половое покрытие. В квартире царствовало полное смешение стилей. Так, мягкая мебель, привезенная Мариной Влади из Европы, вполне органично сосуществовала с антиквариатом XIX века, купленным на распродаже мебели из квартиры Александра Таирова и Алисы Коонен. Но вместе с тем классическая роскошь здесь соседствовала с бесхитростной кустарностью — часть мебели сколотили солдаты стройбата, которых Высоцкий специально вызвал домой. Из грубых, необтесанных досок толщиной в 60 миллиметров «служилые» смастерили шкаф, кухонный стол и даже скамейки. Хозяин квартиры почему-то хотел, чтоб было именно так.
— Помню, у отца все время путешествовал по квартире «таировский» стол, — вспоминает Никита. — В какой-то момент он, наконец, придвинул его в своем кабинете к стене, прямо к окну, и так до конца его жизни стол и простоял. Сейчас в нашем музее мы сделали мемориальный кабинет Высоцкого — тот самый, с Малой Грузинской. И вещи, и обстановка — реальные, что, как мне кажется, очень важно. В том же музее-квартире Пушкина на Арбате нет ни одного экспоната, к которому когда-то прикасался поэт, атмосфера полностью воссозданная. В свое время мы вообще планировали открыть музей Высоцкого в самой квартире, но городское законодательство не позволяет использовать жилой фонд для этих целей. Квартира, конечно, жива, и я там периодически бываю.
Сегодня многие говорят, что Высоцкий не любил эту квартиру, но это не так. Просто проживание там совпало с одним из самых сложных жизненных периодов, когда ему было уже очень тяжело физически. Я, наоборот, помню что ему нравилось заниматься ремонтом, делать перестановки мебели…После смерти отца и до 2003 года в квартире жила бабушка Нина Максимовна, его мама. Пять лет назад она умерла. При жизни она не разрешала ничего трогать в доме сына: хранила всего его архивы, вещи, обстановку. Даже сантехнику не позволяла менять, хотя дому было уже 30 лет и, понятное дело, трубы и коммуникации давно износились. Но такова была ее воля…
— Вы не раз говорили, что именно бабушка следила за тем, чтобы связь отца с детьми не прекращалась.
— Да, она была таким связующим звеном между нами всеми. Старалась, чтобы дети не пострадали из-за развода родителей. Следила за тем, чтобы мы поздравляли друг друга с праздниками, напоминала об этом и отцу, и нам. Она всегда пользовалась своим днем рождения, чтобы пригласить всех к себе. Сейчас все это, к сожалению, утеряно — последний раз наши семьи, которые она объединяла, собирались вместе за одним столом в день ее похорон.
«ТАКИХ ДАЖЕ У БРЕЖНЕВА НЕТ!»
Улица Земляной Вал, 76/21 — прославленный Театр на Таганке. У многих эти три слова до сих пор рождают прямую ассоциацию с Высоцким. Сюда ходили «на Высоцкого», здесь поджидали Высоцкого после спектакля, отсюда Высоцкого провожали в последний путь…
Свой «первый раз в театр» Никита не помнит — их вместе с братом Аркадием принесли сюда родители, когда они были еще малышами. Много позже Валерий Золотухин рассказывал, как оба разразились громким плачем в то время как он играл Хлопушу.
— До Таганки я уже бывал в ТЮЗе, во МХАТе, но такие сильные эмоции, как здесь, испытал впервые. Я смотрел «Павшие и живые», «Пугачева», «Десять дней», «А зори здесь тихие», несколько раз был на «Гамлете». Вот в театре я действительно ощущал величие отца! Просто немел, не знал, как после спектакля с ним разговаривать.
— Актером решили стать под влиянием Таганки?
— Не знаю. Я родился в актерской семье, это была моя жизнь. Я мечтал об этом. Но то, что я бы не пошел в актеры, если бы отец был жив, это совершенно точно.
— Владимир Семенович догадывался о ваших намерениях? Предлагал помощь?
— Он спрашивал меня об этом, но я всякий раз отнекивался: «Только не артистом!». Что касается помощи, моему брату, который занимался баскетболом, он как-то ее предложил — могу позвонить Гомельскому (известный тренер. — прим. ред.). При его популярности действительно хватило бы одного звонка — и все проблемы решены. Но надо сказать, что отец очень правильно воспитывал нас: он всегда готов был помочь, но при этом прекрасно понимал, как легко можно на это подсесть, поэтому не вводил нас в «золотую» молодежь.
— Отца вы звездой не считали, а как воспринимали его коллег по театру?
— Я видел их с детства, и для меня они были просто дядей Валерой, дядей Веней, дядей Севой. Обычные, нормальные люди, которые жили в обычных домах, где было много книг, но холодильники, как у всех тогда, пустовали. Они тоже ездили на метро, машины у большинства из них появились только к сорока годам. О чем можно говорить, когда мой отец до конца жизни получал в театре 140 рублей?
— О машинах Высоцкого ходили легенды…
— Он сам давал повод. К концу жизни у него было два «Мерседеса», и он очень любил говорить: «Даже у Брежнева таких нет!». Хотя, понятное дело, никто не мог знать, что за машины у генсека. Отец очень много ездил на своих «Мерседесах». Их тогда было безумно сложно починить, так как лишь одна станция в Москве занималась иномарками.
Да, Высоцкий любил красивые, хорошие вещи, но он и ценил их, как человек, не понаслышке знавший, что такое нужда…
Текст Марии Егоровой
Фото Александра Орешина
Материалы опубликованы с согласия авторов, по всем вопросам сотрудничества можно смело обращаться к Марии Егоровой
ЗАМЕТЬТЕ ПОГОДА УЛУЧШАЕТСЯ!
ПОЭТОМУ
НАПОМИНАЕМ:
В эту пятницу, субботу и воскресенье мы проводим интересные и новые экскурсии. Приходите!
